Но Змей родится снова? [Убить Змея] - Валерий Вайнин

– Живы пока, – подчеркнул последнее слово Толян. – Ну, помяли мы их малость, ножками по ним прошлись… Слышь, телохранитель, мы ихметелим, а рыжий бормочет: “Друзья узнают, друзья придут…” Умора просто!

Даша отпрянула от трубки и, зажав рот ладонью, выбежала из кухни.

Тем же ледяным тоном Глеб произнес:

– Вы не смогли бы с ними справиться даже с оружием. Как вы их взяли?

Толян гоготнул:

– Даже с оружием, во как! Такие они у тебя бэтманы, да?.. Ну, вообще-то пьяные они были в дупель. Устраивает объяснение?

Глеб чертыхнулся про себя.

– Ясно, – процедил он сквозь зубы. – Какие твои условия?

Толян откровенно перевел дух.

– Деловой разговор. Приезжай – скажу условия. Только без глупостей. Они в надежном месте, я звоню туда каждые четверть часа. Если со мной что случится и звонка не последует, их обоих сразу кончат. Усек?

– Говори, где встречаемся, – буркнул Глеб.

Толян объяснил, куда ехать, после чего оба дали отбой.

На кухню стремительно вошла Даша. Она была в джинсах, в свитере и в сапогах. В руке она сжимала деревянную скалку для раскатки теста. Где она ее откопала?.. Вероятно, от прежних жильцов осталась.

– Одевайся, поехали! – тряхнула Даша “конским хвостом”.

– Остроумно, – похвалил Глеб, огибая ее по направлению к прихожей.

Даша проследовала за ним.

– Я еду с тобой!

Глеб с невероятной быстротой натянул на себя джинсы и рубашку.

– В мыслях, Даш! Только в мыслях! – пробормотал он.

– Глеб, ну пожалуйста!

Он взял ее за плечи и заглянул в глаза.

– Дашка, ты дура. Самая красивая и самая любимая дура на свете.

С этими словами он сдернул куртку с вешалки и выбежал за дверь.

Даша прошлась по комнате и несколько раз от души рубанула скалкой по воздуху. Потом отнесла скалку на кухню, взяла телефон и набрала номер Ильи.

– Наконец-то! – обрадовался Илья. – Все так горят на оперативной работе, что обо мне просто-напросто забыли! Ты проинформируешь меня о ходе операции, или я размечтался?

– Гольдберг, не ворчи, – потребовала Даша. – Прямо как дед старый. Я ж тебе для чего звоню?

И она поведала ему о визите режиссера Павла Цветкова и его оператора к французской актрисе Элен Вилье. Даша умела весьма красочно рассказывать даже о том, чего сама не видела. Особенно ярко у нее прозвучал эпизод с двойниками. Илья так и покатился.

– Неплохо, – похвалил он, – очень неплохо. Завтра мой выход. Если, конечно, меня опять не задвинут некоторые антисемиты.

– Спокуха, – ответила Даша, – всё идет по плану.

Илья насторожился.

– Дуська, что случилось? Какой-то у тебя голос…

– Голос как голос. – Даша не стала рассказывать о том, что Стаса и Такэру захватили бандиты, и, чтобы уйти от вопроса, бодро осведомилась: – Что бы ты сделал, если б узнал, что жить тебе еще двести лет?

– Повесился бы, – брякнул Илья.

– Гольдберг, я серьезно!

– На подобные глупости серьезно я не отвечаю.

– Почему глупости?

– Потому что, пока я буду над этим размышлять, моя короткая жизнь уже закончится.

Даша начала злиться.

– Гольдберг, если тебе отпущено двести лет, вешаться тебе не придется. Тебя затопчут Алкины дистрибьюторы.

И Даша положила трубку.

Глеб был не то что зол, он был в такой ярости, какой не помнил в себе уже многие годы. Когда “жигуленок” его притормозил возле двух черных “мерсов”, он выскочил из него, едва не сорвав дверцу с петель.

Коренастый Толян, расставив крепкие ножки, ухмылялся всем своим румянцем с автоматом “узи” в руках. С таким же автоматом и в такой же позе с ним рядом стоял Толян Большой, только не улыбался и выглядел растерянным. За их спинами еще шесть мрачных типов ощетинились различными видами стрелкового оружия.

– Неслабо подготовился, – усмехнулся Глеб. Усмешка его была зловещей.

Но Толян, очевидно, считал себя в полной безопасности.

– С тобой только так, – продолжал он ухмыляться. – Бутылку мне задолжал, придется выколачивать.

Встреча их происходила в грязном тупике в окружении пустых ящиков из-под апельсинов. Глеб и Толян стояли друг против друга: один – держа руки в карманах, другой с автоматом наперевес.

– Где они? – осведомился Глеб.

– Тебе так прямо и скажи! – Толян подмигнул своим бандитам. Бандиты не шелохнулись, не издали ни звука, но Толян не обратил на это внимание. – Поедешь со мной к Лосю, – приказал он. – Лось поговорит с тобой по душам, потом решит, что с вами со всеми делать. Полезай в тачку, живо. Эй! – обратился он к Толяну Большому. – Устрой там приятеля поудобней!

Толян Большой не отозвался. Сжимая автомат, он застыл, как изваяние, и взгляд его устремлен был в пустоту.

Толян оглянулся, на сей раз в тревоге. Парни с оружием за его спиной стояли в тех же позах, что и при появлении Глеба. Казалось, они ослепли, оглохли и не дышали. Вот тут Толян перетрухал не на шутку.

– Они что, сдохли?! – взвизгнул он не своим голосом.

– Нет пока, – ответил Глеб и посмотрел в неподвижные глаза Толяна Большого. – Гоните в Можайск и ждите указаний, – властно произнес он.

Толян Большой кивнул, точно робот, и шесть бандитов, стоящих сзади, повторили его кивок. Затем, как в ускоренных кадрах немого кино, они расселись по “мерседесам” и поехали прочь из тупика. Колесо второго “мерседеса” с треском раздавило пустой ящик из-под апельсинов.

Толян вздрогнул, как от выстрела.

– Ё-о-о-о! – только и смог вымолвить он.

– Ну вот, – сказал Глеб, – остались мы с тобой вдвоем.

Толян судорожно вскинул автомат.

Автомат ржавой трухой посыпался из его рук, и на асфальте образовалась грязновато-желтая кучка. Ошарашенно уставясь на эту кучку, Толян пролепетал:

– Если не позвоню через пять минут, их обоих грохнут.

– Ну так звони, – спокойно произнес Глеб. – Потом отвезешь меня туда.

Миниатюрный “сотовый” телефон выпрыгнул из кармана Толяна и оказался у него в руке. Нервно сглотнув, Толян набрал номер. Мозги его, похоже, сильно перегрелись, и удивляться он был уже не в состоянии.

– Слышь, это я, – проговорил он в телефон. – Как там, нормалёк?.. Ну, о'кей. Я перезвоню.

Тут телефон выпорхнул из его руки и нырнул обратно в карман.

— Поехали, – сказал Глеб и, не оглядываясь, направился к своему “жигуленку”.

Толян затравленно зыркнул по сторонам, однако бежать не решился и понуро поплелся за Глебом.

Ехали они минут десять, по узеньким переулочкам, через проходные дворы. Толян, похоже, знал этот район как свои пять пальцев. Остановились они возле кособокой пятиэтажки, в которой и жильцов-то не было видно.

– Второй подъезд, подвал, – буркнул Толян, немного пришедший в себя.